Постоянно приходится сталкиваться с таким понятием, как христианские ценности. Сколько было сломано копий на эту тему, но внятного ответа на вопрос, что такое христианские ценности, лично мне услышать пока не удалось. Потому, опираясь на различные квалифицированные мнения, попытаемся определить, что же это такое и какие ценности могут называться христианскими.

Начнем, пожалуй, с определения ценностей как таковых.

«Ценности — социально одобряемые и разделяемые большинством людей представления о том, что такое добро, справедливость, патриотизм, романтическая любовь, дружба и т п Ценности не подвергаются сомнению, они служат эталоном и идеалом для всех людей. Разные культуры могут отдавать предпочтение разным ценностям. Каждое общество само вправе устанавливать, что является ценностью, а что нет».
Кравченко А.И. Культурология: Учебное пособие для вузов. — 3-е изд.- М.: Академический проект, 2001.

Поскольку ценности как таковые служат эталоном и идеалом для всех людей, то, соответственно, христианские ценности должны служить эталоном и идеалом для всех людей, исповедующих христианскую религию.

Посмотрим, что говорят на эту тему непосредственно христианские современные авторитеты.

«Верующие убеждены, что ценности люди получают от Бога. Бог дает людям нравственный закон — знание о правильной жизни, о том, как избежать зла, страха и болезней и даже смерти, не причинять вред другим, жить в любви, гармонии и согласии с людьми и окружающим миром».
Андрей Кураев. Основы Православной Культуры, учебник для четвертого класса.

«Если вернуться к иерархии христианских ценностей, то становится понятно, что на первом месте для христианина должны стоять таинства Святой Церкви. Под Таинствами Церкви мы понимаем богоустановленные формы церковной жизни, в рамках которых таинственным образом христианин с помощью Божией вступает в непосредственное богообщение и приобщается божественной благодати. Можно сказать, что передача из поколения в поколение опыта богообщения происходит через преемство прежде всего церковных таинств и основ духовной жизни. При этом необходимо знать, что этот опыт должен согласовываться и проверяться Священным Писанием».
Об Иерархии христианских ценностей, игумен Петр (Мещеринов), директор Школы молодежного служения при Даниловом монастыре г.Москвы. (Выдержки из доклада на конференции «Современная молодежь в Церкви: проблемы и пути их решения».)

«Итак, самая главная ценность в христианстве — это Триединый Бог. Это убеждение у христиан сформировано не каким-то ученым, просветителем или богословом, а Самим Иисусом Христом. Второй ценностью является Библия или Слово Божье . Для христиан — это непререкаемый авторитет. Другими словами, все свои действия христианин должен проверять на основании письменного сообщения инспирированного самим Богом через Духа Святого. И третьей ценностью для христиан является Церковь . Это не храм или Дом молитвы, а сообщество или собрание верующих в Иисуса Христа людей».
Василий Трубчик — благовестник, ответственный редактор издательства «Крынiца жыцця» Союза ЕХБ в РБ.

«Христианство исходит из понимания ценности как абсолютного блага, имеющего значимость в любом отношении и для любого субъекта. Высшим благом, являющимся источником и всех остальных ценностей, для христианина является Богооткровенная истина о Пресвятой Троице как абсолютно совершенном Духе. В системе христианских ценностей отводится важнейшее место также учению об уникальности человеческой личности как бессмертного, духовного существа, созданного Богом по Своему образу и подобию. Христианское учение открывает высокий смысл и цель жизни человека — блаженство в Царстве Небесном. Учение о спасении также занимает важнейшее место в системе христианских ценностей. На этом пути Слово Божие призывает к всестороннему, духовному совершенствованию . Ценность евангельских заповедей , определяется тем, что они даны нам Господом, как духовные законы, исполнение которых вводит нас в жизнь вечную. Наконец, надо сказать о важной составляющей системы христианских ценностей — соборном духовном опыте Церкви, который запечатлен в богослужебных текстах, творениях святых отцов и житиях святых».
Иеромонах Иов (Гумеров).

Обобщая вышеприведенные мнения, можно прийти к однозначному выводу, что христианские ценности даны Богом и наболее значимые ценности для христиан это собственно Триединый Бог, Священное Писание и христианская Церковь с ее таинствами.

Не сильно вдаваясь в догматические тонкости, но, все же, принимая во внимание то, что каждая из христианских конфессий (католическая, православная и множество протестантских) считают лишь свою Церковь истинной, лишь свою интерпретацию Писаний истинной и, соответственно, лишь свое понимание Триединого Бога истинным, а также то, что каждая из христианских конфессий считает другие христианские конфессии еретиками и заблуждающими, которым невозможно спастись, попытаемся рассмотреть вопрос немного шире, на примере одной из конфессий уже давно разделившегося царства христианской Церкви.

То есть для христианина единство власти и общества возможно только в случае, если и власть и общество совместимы с христианством, причем с правильным христианством. В противном случае христианин не обязан исполнять требования властей и ни о какой соборности не может идти речи.

5. Самоограничение и жертвенность есть отказ от эгоизма, потребительского отношения к ближним и окружающему миру, способность жертвовать личным ради блага ближнего и Родины.

Ну, вроде бы самая настоящая христианская ценность — и сами пастыри это подтверждают:

Подлинно милостивый христианин изливает милосердие на всех окружающих, не различая, кто «достоин», а кто «недостоин» внимания. Вместе с тем, следует проявлять рассудительность при оказании помощи. Например, у одного православного неверующие знакомые попросили денег, и он дал, не спрашивая. А потом сильно сокрушался, узнав, на что пошли эти деньги: супруги их брали на совершение аборта. Если человек просит денег на то, чтобы совершить грех, то в данном случае милосердием с нашей стороны будет отказать и хотя бы этим постараться уберечь его от греха.

То есть жертвенность жертвенностью, но, только с рассудительностью, в том смысле, что надо все-таки смотреть, кому и зачем жертвовать личным ради блага ближнего и Родины.

Разве можно жертвовать личным ради блага еретика? Вот и апостол Павел говорит:

«Еретика , после первого и второго вразумления, отвращайся , зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден» (Тит. 3: 10-11) Но относительно еретиков св. Церковь не допускает даже и таких исключений, какие бывают в отношении к самоубийцам: раз еретик или богохульник умер не примирившимся с Церковью, умер в отлучении от нее  — Церковь не может допустить и молитвы о нем. Ересь есть духовное самоубийство, а о мертвом члене, отсеченном от целого тела Церкви, бесполезно и заботиться, бесполезно и молиться».
Архиепископ Никон (РОЖДЕСТВЕНСКИЙ) .

Вот вам и ответ, стоит ли жертовать личным ради блага еретика. Что же можно тогда сказать о иноверцах, у которых шансов примириться с Церковью еще меньше...
То есть самоограничение и жертвенность для христианина нормальное явление только в отношении своих ближних, которые составляют тело их правильной Церкви. Все остальные — еретики, иноверцы и безбожники — находятся вне христианских ценностей.

6. Еще одна вечная ценность — патриотизм, вера в Россию, привязанность к родному краю, его культуре, готовность трудиться ради своей Родины.

Патриотизм сам по себе изначально противоречит христианским ценностям, ибо, как уже упоминалось выше:

28 Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе . (Галатам 3)
Кроме того, читаем послание апостола Павла к Римлянам, глава 13:
1 Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены.
2 Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение.
3 Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее,
4 ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро.

Именно поэтому церковь всегда уживается с любой властью и, даже, не смотря на гонения, история показывает, что церковь уживалсь с различными диктатурами и молилась за эти власти .

Получается, что патриотизм никак не входит в круг христианских ценностей и противоречит им. А исключения лишь только подтверждают правило.

7. Ценность блага человека — это основной приоритет социального развития и соблюдения прав человека, его благосостояние и достоинство, духовное и материальное благополучие.

Материальные блага не могут сделать человека счастливым. Господь Иисус Христос предупреждает: «Берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения» (Лк. 12. 15). Погоня за богатством пагубно отражается на духовном состоянии человека и способна привести к полной деградации личности. Апостол Павел указывает, что «желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу. Ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям. Ты же, человек Божий, убегай сего» (1 Тим. 6. 9-11). В беседе с юношей Господь сказал: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19. 21). Затем Христос разъяснил эти слова ученикам: «Трудно богатому войти в Царство Небесное… удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф. 19. 23-24). Евангелист Марк уточняет, что в Царство Божие трудно войти именно тем, кто уповает не на Бога, а на материальные блага, — «надеющимся на богатство» (Мк. 10. 24). Лишь «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется, пребывает вовек » (Пс. 124. 1).

Любое стремление человека к благам, за исключением духовных, правда в узконфессиональном понимании, не является христианской ценностью и даже осуждается церковью.

8. Восьмым в списке названы семейные ценности — в первую очередь любовь и верность, забота о детях и стариках.

72-е правило 6-го Всел. Соб. говорит:

Недостоин мужу Православному с женою еретическою соединяться браком, ни православной жене сочетаваться с мужем еретиком. Если же будет обнаружено что-либо подобное, сделанное кем-либо: брак почитать не твердым и беззаконное сожительство расторгать. Ибо но подобает смешивать несмешиваемое, ни соединять с овцою волка, и с частью Христовою жребий грешников. Если же кто постановленное нами преступит: да будет отлучен».

Впрочем было одно исключение, когда христианам позволялось вступать в брак с инославными: когда последние давали обещание перейти в православную веру. Об этом говорит 14-е правило 4-го Всел. Собора:

«Не позволено соединяться браком с еретиком, разве только в таком случае, когда лицо, сочетавающееся с православным лицом, обещает перейти в православную веру ». (См. также правило 31 Лаодикийского Собора).

«...Церковь и сегодня не освящает венчанием браки, заключенные между православными и нехристианами ...»

Получается, что и семейные ценности рассматриваются христианством только в узкоконфессиональном контексте, а браки с инославными и иноверцами осуждаются. Такие браки лишаются именно тех настоящих христианских ценностей, которые признает церковь, а именно — приобщение к церкви с ее таинствами.

Странным образом все 8 вечных ценностей, которые были составленны Русской Православной Церковью, никак не вписываются в наболее значимые ценности для христиан , которые есть Триединый Бог, Священное Писание и христианская Церковь с ее таинствами.

И сколько бы ни было исписано страниц, сколько бы споров по этому поводу ни проводили, все упирается в догматы церкви, которая вполне однозначно говорит:

Дружба с богоборцами, предателями и иноверцами, еретиками и прочими великими грешникам, — приводит православного к одной с ними участи и ведет к одному их наказанию, и святой Иоанн говорит: «ибо приветствующий его участвует в злых делах его» и не велит таковых приветствовать и принимать к себе .
Акафист Преблагословенней Богородице о прибавление ума, Икос 11 .

Потому любые рассуждения на тему христианских ценностей должны восприниматься только в рамках узкоконфессиональных догматов и никак не могут быть теми общечеловеческими ценностями, которые прописаны во

January 19th, 2018 , 06:03 am

В последние годы часто можно услышать словосочетание "христианские ценности". Говорится это исключительно о проявлениях добра и справедливости. Действительно ли данные чувства и добродетели принесло в мир христианство или они могут быть присущи и представителям остальной (большей) части человечества?
Священное Писание - произведение огромного объёма, поэтому можно обратиться только к самым известным его моментам, посвящённым данной теме. Например, Десяти заповедям.

- Я Господь, Бог твой … да не будет у тебя других богов пред лицом моим.
- Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвёртого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои.
- Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно; ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно.
- Помни день субботний, чтобы святить его. Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих. Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них; а в день седьмой почил. Посему благословил Господь день субботний и освятил его.
- Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.
- Не убивай.
- Не прелюбодействуй.
- Не кради.
- Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
- Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего.

Но они завещаны Богом ещё Моисею, а потому приведены в Ветхом Завете. То есть, практически полностью соответствуют тому, что написано в иудейской Торе. Третья авраамическая религия - Ислам, также содержит в себе примерно такие же призывы к человеку. Что касается буддизма, индуизма, даосизма и прочих религий восточной Азии, то они ещё более мягки в этом отношении: запрещено грубое отношение к любым живым существам. Может быть язычники, римляне с греками, не соблюдали данных принципов? Соблюдали. Об этом свидетельствуют многочисленные письменные источники той поры. Как вели себя тогдашние атеисты, сказать сложно, в виду их крайней малочисленности. Но о сегодняшних известно уже больше: например, во время службы в армии я находился в замкнутом коллективе. Некоторая суровость быта и недостаточность комфорта могли бы подтолкнуть людей к некрасивым поступкам по отношению друг к другу. Но этого не случалось, хотя о Боге никто не вспоминал, соблюдая инстинктивно третью заповедь. Но кое-что нарушали (не по своей воле): по субботам наводили порядок в казарме.
Христос, во время Нагорной проповеди, расставил приоритеты:
- Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: Возлюби ближнего твоего, как самого себя.
В принципе, ничего нового, по сравнению с Ветхим Заветом. Не совсем понятно, правда, кого считать ближним - только родных или даже тех, кто случайно оказался рядом? Скорее всего, второй вариант, т.к. людям не нужно подсказывать любить своих близких. В таком случае, можно посмотреть, как выполнялся данный призыв в разные периоды истории человечества. В то время, когда христианство было настоящим, то есть, люди жили с Богом в душе, отношения между ними были достаточно напряжёнными: любая провинность каралась жестоко. А сегодня в Европе, когда религиозность населения упала до небывалого уровня, расцвели всевозможные свободы и уважение к личности. То есть, наблюдается самое тщательное выполнение принципа "люби ближнего, как самого себя".
Парадокс, да и только...

Этика Иисуса Христа определяется как этика любви. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин.,13: 35).

Стержень этической системы христианства - ценностные ориентации как важнейшие элементы внутренней структуры личности, закрепленные жизненным опытом индивида, всей совокупностью его переживаний и отграничивающие значимое, существенное для человека от незначимого, несущественного. Ценностные ориентации представляют собой совокупность философских, политических, эстетических, нравственных убеждений человека, глубокие и постоянные привязанности, нравственные принципы поведения. Совокупность сложившихся, устоявшихся ценностных ориентаций образует своего рода ось сознания, обеспечивающую устойчивость личности, преемственность определенного типа поведения и деятельности. В силу этого ценностные ориентации выступают детерминирующим мотивом поведения человека.

Христианство содержит весь набор ценностных ориентаций. Ведущее место среди них занимают морально-этические. Фигурально выражаясь, христианство – это не столько религия об устройстве мироздания и общества, сколько религия о том, как жить человеку, о смысле человеческого бытия, о совести, долге, чести т.д. Даже сугубо культовым богослужебным действиям христианство придало морально-этическую направленность.

Главная этическая ценность в христианстве – это сам Бог. Бог – это любовь, любовь ко всем народам, признающим и почитающим его. Для него нет избранного народа. Сама идея превосходства одного народа над другим чужда христианству.

Таким образом, основное направление в переосмыслении иудаизма христианством состоит в углублении содержательного нравственного начала религиозного учения под углом зрения утверждения ведущей роли принципа любви. Заповедь любви - любви к Богу, любви к ближнему, в том числе и к своему врагу многие считают краеугольным камнем религиозно-нравственного учения христианства.

Сущность христианской нравственности сформулирована в Нагорной проповеди Иисуса Христа. Наиболее полно она изложена в Евангелии от Матфея. К числу основных заповедей Нагорной проповеди относятся следующие: «Блаженны нищие духом, ибо их есть царство Небесное. Блажены плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостливые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас. Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям. Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы» (Библия).

Христианство впервые в истории религиозной мысли сформировало нравственные заповеди не в запретительном (чего не стоит делать), а в положительном плане (как надо поступать). Нравственные заповеди христианства обращены, прежде всего, к совести человека.

Учение о совести в «Новом Завете» следует понимать, исходя из положений «Ветхого Завета». Хотя в четырех евангелиях используется терминология «Ветхого Завета», например, вместо слова «сердце» апостол Павел ввел слово «совесть», заимствовав его из античной культуры. Апостол Павел как бы перевел евангельское учение о сердце в контекст нравственных понятий культуры античного мира. Как пишет современный православный богослов архимандрит Платон (Игумнов), апостол Павел «заимствовал термин «совесть» с целью наиболее точно и полно выразить центральную идею христианского учения о спасении верой и связал понятие совести с верой, любовью и действием Святого Духа в жизни отдельного человека» (О вере и нравственности).

Следуя в вопросе о совести новозаветным высказываниям, «отцы церкви» рассматривали совесть как важнейшее достоинство нравственного сознания и вообще всей духовной целостности человеческой личности.

Из множества нравственных предписаний христианства главными, основными считаются любовь к Богу и любовь к ближнему. В евангелии от Матфея читаем: «И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душой твоею, и всем разумением твоим»: Сия есть первая и наибольшая заповедь; Вторая же подобная ей: «возлюби ближнего твоего, как самого себя»; На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Библия)

Важная черта христианской нравственности - ее активный характер, направленность на преобразование не только отдельного человека, но и всего окружающего социума. Отсюда неоднократные призывы Иисуса Христа проповедовать евангелие всем «языкам» (народам). Исходя из этого, нельзя согласиться с мнением, будто христианство глубоко индивидуалистично. Внутренне, имманентно христианство пронизано идеями коллективизма. Особенно это касается первоначального христианства. На страницах Нового Завета есть много свидетельств о попытках первых христиан построить жизнь на принципах общности имущества. «Все же верующие были вместе и имели все общее: И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого» (Библия, с.132.). «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее». «Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду» (Библия, с. 134.).

Для первоначального христианства было характерно крайне негативное отношение к богатству. Юноше, пожелавшему последовать за Иисусом Христом, было сказано: «…Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Библия). В другом месте Иисус Христос говорит: «Как трудно надеющимся на богатство войти в царствование Божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие» (Библия)

Христианская культура открывает и обосновывает абсолютную значи­мость человеческой личности, творчества и свободы. Человек создан Бо­гом по "образу и подобию Божию", т.е. является личностью, обладающей свободой и творческой способностью. Свобода личности связана с тем, что она воплощает в себе надмирный дух, происходящий от Божествен­ного Духа. Первородный грех Адама и Евы нарушил богоподобие челове­ка и отдалил его от Бога, однако образ Бога остался неповрежденным в человеке. Вся дальнейшая история рассматривается христианством как история воссоединения человека с Богом. Собственно христианст­во начинается с Иисуса, дающего Новый Завет и восстанавливающего внутреннюю связь человека с Богом. Если Бог «Ветхого Завета» обращен ко всему народу в целом, то в «Новом Завете» он обращен к каждой лич­ности. Ветхозаветный Бог большое внимание уделяет исполнению сложно­го религиозного закона и правилам повседневной жизни, многочислен­ным ритуалам, сопровождающим каждое событие. Бог «Нового Завета» обращен, прежде всего, к внутренней жизни и внутренней вере каждого человека.

Христианская нравственность исходит из самоценности личности, (личность есть "образ Божий" в человеке) и неразрывной связи добра, истины и свободы. Выражая свободу человека, подлинно христианская вера держится не на страхе и внешнем долге, а на любви, направленной к Христу и к каждому человеку как носителю образа Божия: "А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше" (I-е Коринф. 13:13).

В христианстве нравственные нормы обращены не к внеш­ним делам и внешним проявлениям веры, а к внутренней мотивации, "внутреннему человеку". Высшая нравственная инстанция здесь совесть, которая является голосом свободного духа, делающего лич­ность независимой от природы и общества и подчиняющей ее только соб­ственно высшей правде. Христианский Бог - это высшая правда человеческой совести, олицетворенная и обожествленная как благодатный смысл всего бытия.

В христианской религиозности огромную роль играет вера в бессмертие души и в Страшный суд. Возвышая человека как свободное и богоподобное надмирное существо, христианство не может освободить человека от необходимости жить и умирать в мире, где нет справедливого воздаяния за добро и зло. Вера в бессмертие души и загробное воздаяние призва­на дать человеку не только знание, но и непосредственное ощущение абсолютной силы нравственных норм христианства.

Важнейшая составная часть христианства – эсхатология, учение о конце света, втором пришествии Христа, телесном воскресении мертвых и Страшном Суде, после которого на новой Земле и под новым Небом должно утвердиться Царство праведников.

Христианство совершило великий исторический синтез, наследуя и по-своему преобразуя интеллектуальные завоевания предшествующих эпох, идеи и образы различных религий Ближнего Востока, традиции греко-римской античной философии. При этом освоение существовавшей ранее философской и религиозной мысли шло в русле духовно-нравственных исканий эпохи, что придавало христианству особую привлекательность.

Самое важное для нас сегодня в Библии - это содержащийся в ней богатейший нравственный опыт человечества, складывавшийся веками и тысячелетиями. Здесь много поучительного, необходимого и вполне приемлемого для нас. Знаменитые диалоги и проповеди Христа обращены не столько к ученикам, как устремлены в Вечность. Учение Христа надисторично. Поэтому каждому поколению на Земле оно близко и понятно.

Главная из христианских добродетелей - любовь. Древнегречес­кий язык - язык Евангелий - знал четыре слова, переводящиеся на русский язык как "любовь": эрос, филиа, сторгэ и агапе. Эрос - это любовь между мужчиной и женщиной. Филиа - любовь друзей. Сторгэ - любовь родителей к детям, а агапэ - любовь христиан, причем не только друг к другу, а к каждому вне зависимости от его религиозных убеждений. Об этой любви говорит Иисус ученикам в прощальной беседе:

"Заповедь новую даю вам: да любите друг друга, как Я возлюбил вас, и вы да любите друг друга. По этому узнают все, что вы ученики Мои, если будете иметь любовь между собой" (Иоанн. 13: 34-35).

Говоря о доброжелательном и любовном отношении к людям, Иисус учил не судить никого, не осуждать других людей. При виде слабостей ближнего надо не выносить ему приговор, а сострадать, памятуя о собственной греховности. В Нагорной проповеди Иисус выразил эту мысль в одном простом требовании: "Не судите, чтобы и вы не были су­димы, ибо каким судом судите и какою мерою мерите, так и отмерено будет вам. Что ты смотришь на соринку в глазу брата твоего, а брев­на в твоем глазу не замечаешь?" Завершаются эти наставления выводом, который может лечь в основу человеколюбивой и гуманной морали:

"Итак, во всем как хотите, чтобы с вами поступали люди, так посту­пайте и вы с ними" (Мф. 7: 1-3; Мк. 4: 24; Лк. 6: 37-38, 41-42).

Человека нужно любить таким, каков он есть. Иисус предпочитал иметь дело с простыми людьми. Более того, все отверженные, все па­рии общества находили в Нем друга и заступника. Мытари (сборщики налогов), которых не признавали за людей, и уличные женщины нередко оказывались в числе тех, кто окружал Его. Когда люди удивлялись, почему Учитель общается с людьми сомнительной репутации, Он отве­чал им: "Не здоровым нужен врач, а больным. Пойдите и научитесь, что значит: "милосердия хочу, а не жертвы". Я пришел призвать не праведных, но грешных" (Мф. 9: 12-13).

Признав свою греховность и раскаявшись, человек делает первый шаг по пути спасения. Этот путь есть процесс служения внутреннему моральному закону, в раскрытии сущности которого и состоит смысл деяний Христа. Приближая к Себе грешников, Христос хотел пробудить в них раскаяние и жажду новой жизни. Нередко Его доброта и доверие совершали подлинные чудеса.

Как-то раз Христос проходил через Иерихон. У ворот города Его встречало множество народа. Каждому хотелось, чтобы Иисус остановился в его доме. Один из иерихонцев, по имени Закхей, "начальник мытарей", пытался протиснуться через толпу, надеясь хотя бы одним глазом взглянуть на Учителя, но маленький рост мешал ему. Тогда он забежал вперед и взобрался на дерево, мимо которого должен был пройти Иисус. Иисус действительно приблизился к этому месту и, по­дняв глаза, заметил человека, сидевшего на смоковнице. "Закхей, - неожиданно сказал Иисус, - спустись скорее! Сегодня Мне надо быть у тебя".

Не помня себя от радости, мытарь побежал домой встречать Учителя, а окружающие стали роптать: "Он остановился у такого грешного человека!"

Но шаг Учителя возымел действие. "Господи, - сказал Закхей, встречая его, - половину того, что имею, я даю нищим, а если что у кого неправедно вынудил, возмещу вчетверо". "Ныне пришло спасение дому сему, - ответил Христос. - Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибших" (Лк. 19: 1-10).

В многочисленных проповедях и притчах Иисус развивает идею лю­бви к ближнему. Апостол Петр спрашивает: "Господи! сколько раз про­щать брату моему, согрешившему против меня? До семи ли раз?" На это он получает ответ: "Не говорю тебе - до семи, но до седьмижды семи­десяти раз". По существу это означает призыв к безграничной терпимо­сти.

О любви к ближнему и о милосердии рассказывается в притче о блудном сыне. У одного человека было два сына. Младший сын потребовал часть имения, потом поселился "в дальней стороне" и постепенно "рас­точил имение свое", так как вел распутный образ жизни. Ему пришлось пасти свиней. Он голодал и с радостью съел бы даже пищу свиней, но никто не давал ему. Тогда он подумал, что работники его отца не зна­ют недостатка в хлебе, тогда как сын умирает от голода. Он решил вернуться домой и раскаяться в содеянном: раз уж он не достоин быть сыном своего отца, то станет его слугой. Встал и пошел к дому отца.

Отец издалека увидел приближающегося сына, вышел ему навстречу, обнял и поцеловал его. Приказал рабам принести лучшую одежду, надел на руку перстень. Велел заколоть откормленного теленка и устроил веселый пир в честь возвратившегося сына.

Когда старший сын вернулся домой, то услышал пение и радостные голоса. Узнав о причине веселья, он рассердился и не пожелал войти в дом, хотя отец умолял его принять участие в пире. Более того, сын укорил отца в том, что сам он за добрую службу отцу еще никогда не получал вознаграждения, а вот для сына, "расточившего имение свое", заколол откормленного теленка.

Отец объяснил свое поведение тем, что старший сын всегда с ним и все добро принадлежит ему: "А о том, надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропал и нашелся (Лк. 15: 11-32).

Имеется в Евангелии от Иоанна и очень интересный эпизод с "жен­щиной, взятой в прелюбодеянии". Ее привели к Иисусу и, напомнив, что по закону полагается побить ее камнями до смерти, спросили, каково Его мнение по этому вопросу. Вопрос был задан в провокационных целях, "чтобы найти что-нибудь к обвинению" Учителя.

И Евангелие рисует живую картину того, как развертываются события. Противники Иисуса думали, что теперь поставили Его в безвыходное положение. Они знали Его необычайное милосердие, которое пролилось там, где другие ненавидели, восхваляло, где другие презирали, и ободряло, где другие сокрушали. Им известно было так же, как этим милосердием Он приобрел себе восторженную любовь и страстную преданность многих. Они знали, что мытарь был среди Его избранных учеников, грешники сидели рядом с Ним на пиршествах и блудницы беспрепятственно омывали Ему ноги и слушали Его учение. Таким образом, их занимал вопрос, оправдает ли Он эту женщину и подвергнет Себя этим обвинению в ереси, открыто становясь в противоречие со священным и суровым законом, или, с другой стороны, подавив в Себе сострадание, безжалостно осудит ее? Сделав же последнее, не оттолкнет ли Он от Себя народной толпы, увлекавшейся Его милосердием, и возможностью народного волнения, не навлечет ли на Себя кары гражданского начальства по обвинению в возмущении? Казалось, Иисусу не было выхода из этого затруднительного положения.

Иисус долго не отвечал на заданный Ему вопрос, склонившись к земле и машинально водя по ней пальцем. Потом Он поднял голову и спокойно произнес Свой мудрый суд, заключающийся в знаменитых словах: "Кто из вас без греха, первый брось в нее камень". Он опять наклонил голову, а собравшиеся стали один за другим потихоньку расходиться. Скоро с Иисусом осталась одна лишь женщина, спасшаяся от казни. Иисус обратился к ней: "Никто не осудил тебя?" Когда она ответила: "Никто, Господи!" - Он сказал ей: "И Я не осуждаю тебя: иди и впредь не греши" (Иоанн. 8: 7, 15, 17, 24, 46).

Это один из наиболее значительных и глубоких по содержанию эпизодов евангельского повествования, свидетельствующий о терпимости и гуманности нового вероучения.

Иисус настойчиво проповедует любовь к ближнему. Но однажды не­кий человек ставит перед Ним вопрос: "А кто мой ближний?" Вместо ответа Он рассказывает притчу об одном иудее, который попал однажды в руки грабителей. Разбойники напали на него, ограбили, избили и полумертвого оставили на дороге. Шел священник, увидел пострадав­шего, но прошел мимо. Так же поступил храмовый служитель, он подо­шел, посмотрел и отправился своей дорогой. Меньше всего сочувствия пострадавший ожидал от самаритянина, ехавшего вслед за ними. Мог ли этот иноплеменник и еретик оказаться лучше жреца и иудея? Однако тот остановился и, не спрашивая ни о чем, помог пострадавшему: перевязал его раны, довез на своем муле до гостиницы и заплатил за него вперед.

Кто из этих троих, - спросил Иисус своего собеседника, - думается тебе, оказался ближним попавшему в руки разбойников?

Сотворивший ему милость, - не мог не признать тот.

Иди и ты поступай так же (Лк. 15: 11-32).

Следовательно, ближний вовсе не обязательно должен относиться к твоему народу и быть твоим единоверцем - достаточно, чтобы он был просто хорошим человеком.

Больше того, надо любить и злых: по тексту Луки, Иисус велит "любить врагов, благотворить ненавидящим и молиться за обижающих". Заповедь, предписывающая любить врагов - самая удивительная из всех нравственных истин. Апофеоз новозаветного отношения к врагу - знаменитые слова Христа: "Вы слышали, что сказано - люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного; ибо Он повелевает солнцу своему восходить над злы­ми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенно­го делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак, будьте совершен­ны, как совершен Отец ваш Небесный" (Мф. 5: 43-48). Вот сердцевина одного из самых глубочайших и важнейших мест Нового Завета. Вот - захватывающая дух высота, куда Христос призывает человека.

Любить врагов вовсе не означает испытывать к ним те же чувства привязанности, какие испытывают к любимому человеку, или радоваться душой, как это случается в общении с друзьями. Здесь мы имеем дело с отношением, которое выше психологических и душевных привязанностей, находится в другой плоскости. Любить врага - значит простить ему прежние злодеяния не в том смысле, чтобы не считать их за зло­деяния или примириться с ними, и не так, как щедрый богач прощает долг несостоятельному должнику, а в том смысле, чтобы они перестали быть абсолютной преградой для новых взаимоотношений с ним. Это значит заново открыть путь для сотрудничества.

В дневнике Л.Н.Толстого есть такая запись: "Одно из самых обычных заблуждений состоит том, чтобы считать людей добрыми, злыми, глупыми, умными. Человек течет, и в нем есть все возможнос­ти: был глуп, стал умен, был зол, стал добр, и наоборот. В этом величие человека. И от этого нельзя судить человека. Какого? Ты осудил, а он уже другой. Нельзя и сказать: не люблю. Ты сказал, а оно другое" (Толстой Л.Н.). Словом, в самом злом человеке есть крупицы и потенции добра.

Следовать новозаветным моральным заповедям способен человек, обладающий нравственным богатством. В своих проповедях Христос призывает людей собирать нетленные сокровища в своих душах. Только нравственное богатство можно считать своей собственностью в подлинном смысле этого слова, ибо такое сокровище связано с внутренней сущностью человека, и никто и ничто не имеет власти над ним.

Истины, излагаемые Христом, кажутся простыми и ясными, потому что во многом они являются квинтэссенцией мироощущения обыкновенного человека. Служение Богу у него превращается в служение людям, ибо любить Бога, не возлюбив ближнего своего, невозможно. Более того, Христос переносит Царство Божие в сердце человека, поэтому Бог и нравственный закон становятся тождественными. Быть христианином - значит осознать дух Евангелия и жить в соответствии с ним.

Чаще всего христианство трактуется только как религия. Однако история христианства есть целая цивилизация. Такой взгляд на христианство позволяет подняться над различием людей на верующих и неверующих и по-новому оценить личность Самого Христа, увидеть в Нем одного из Учителей человечества и первого гуманиста.

Недостаточно понимать добро – надо уметь проложить ему дорогу среди людей, а для этого необходимы менее чистые пути. Без земной жизни Христа мир не стал бы причастен той бесконечно высокой нравственности, которую открыл ему его Отец. В морали, как в искусстве, слово – ничто, все – в деянии. Идея, скрытая в картине Рафаэля, стоит немногого, - ценится картина. И в морали истина ценна лишь тогда, когда переходит к состоянию чувства и достигает своей цены, лишь, когда осуществляется в мире как факт. Люди посредственной нравственности написали очень хорошие правила; с другой стороны, люди очень добродетельные не сделали ничего, чтобы продолжить в мире предания добродетели. Пальмовая ветвь тому, кто могуч словом и делом, кто чувствовал добро и ценою своей крови доставил ему торжество (Ренан Э.Ж., с.113).

Несмотря на жестокие гонения против христиан, число христи­анских сект неумолимо росло, ничто не могло остановить этот про­цесс. К обездоленным и рабам постепенно стали привыкать состоя­тельные и образованные слои общества. Что же в христианском уче­нии так привлекало людей? Видимо, целый ряд его особенностей.

Во-первых, идея равенства всех людей перед Богом, мысль о том, что для Бога нет ни эллина ни иудея, контрастировала с антич­ной идеей естественности неравенства, противопоставлением эллинов и варваров, а позже римлян и варваров. В свое время Аристотель создал классическое логическое обоснование естественности рабства, которое разделялось большинством его современников, а также их потомками.

Во-вторых, гуманность как абсолютное добро, проповедь любви и сострадания, полное бескорыстие этой любви, отмена кровавых жертвоприношений и других антигуманных ритуалов. Если в культуре классической античности доминировало платоновское понимание спра­ведливости как пропорциональной взаимности, то христианское беско­рыстие любви к ближнему, проявилось в поразительном призыве любить врагов наших, благотворить ненавидящих нас, благословлять проклинающих нас.

Наконец, видимо немаловажную роль в распространении христианства, сыграла его обращенность к иррациональной сфере мироздания и внутреннего мира самого человека, то есть вере как особому эмоционально-волевому состоянию дутой, чувствам, переживаниям, мистической интуиции, божественному откровению. Это именно та сфера, которая мало привлекала античный классический гений с его рацио­нализмом, безграничной уверенностью в силе человеческого разума и любовью ко всему ясному, четкому, логически последовательному и обоснованному. Так, Аристотель и его последователи, изучая бессоз­нательное в человеке a конечном счете, отвернулись от этой малопонятной греческому гению "бездны". Все это привело к закономер­ному поражению античного логоса-разума в столкновении с христи­анской иррационально-религиозной верой.

Уже ко II в., организовалась раннехристианская епископальная церковь. Возникли храмы и монастыри, в которых сосредоточилась ремесленная, литературная и художественная жизнь приверженцев но­вой религии. Церковь крепла экономически и политически, и, учиты­вая это, римский император Константин I (Великий) в 312 году издал так называемый Миланский эдикт, который дал христианству рав­ные правa с другими религиями.

В середине IV в. христианство получило статус государствен­ной религии Римской империи и вскоре разделилось на два главных направления со своими особенностями в догматах и обрядах– восточное и западное (православное и римско-католическое). Оконча­тельное разделение церквей было завершено в 1054 г. А в августе 410 г. вестготский король Алярих захватил Рим при помощи рабов, открывших ночью ворота варварам. Вестготы разграбили "Вечный город". Вслед за ними в 455 г. в Риме побывали вандалы. То, что там совершили эти новообращенные христиане за свое четырнадцатидневное пребывание навечно сделало имя данного германского племени нарицательным. Горели библиотеки - роскошные собрания философских, научных, художественных сочинений разрушались храмы, дворцы, римские дороги и мосты. И хотя условно считается, что Западная Римская империя закончила свое бытие в 476 г.– в год отречения от престо­ла последнего западно-римского императора Ромула-Августула, реально к этому времени она уже погибла. Рабство оказалось своего рода оказалось своего рода бомбой замедленного действия, взорвавшей изнутри античную цивилизацию и культуру.

Важнейшей задачей церкви было воспитание масс в духе христианства. Это был длительный и сложный процесс. Во все уголки Европы рассылались миссионеры, новая религия постепенно овладевала варварским миром. Но само по себе обращение в христианство еще не означало, что вчерашние язычники примут новые представления о мире и Боге, усвоят новые нормы морали – одним словом, станут христианами на деле, а не формально. Тем более, что крещение часто происходило насильственно и отношение к язычникам совершенно не соответствовало христианскому гуманизму.

Нужно было изменить сознание людей, и большую роль в этом сыграли приходские священники. В приходе, в низовом звене церковной организации, священник объяснял своим прихожанам смысл учения Христа, внушал понятие о грехе и добродетели. Огромное цивилизующее значение имело таинство исповеди: оно заставляло человека оценивать свои собственные поступки и помыслы, приучало к самодисциплине и самоограничению.

При этом церковь, как правило, шла на компромиссы с массовым сознанием, стремясь привлечь к себе людей и сознавая, что далеко не всем доступны сложные теологические проблемы. Для «простецов» была создана специальная литература, в которой догматика христианства упрощалась и даже видоизменялась, приноравливаясь к народным верованиям. «Популярное» богословие подстраивалось к народному сознанию.

Вместе с тем, под влиянием христианской системы ценностей сознание людей существенно менялось. В нем постепенно закреплялись иные, по сравнению с языческими, идеалы, новые представления о человеке и мире.

Самым главным догматом христианства является вера в единого всемогущего и всеблагого Бога. Причем решающее значение для христианства имеет то представление о Боге, что он есть Бог-отец, Бог-любовь, а люди – дети Божьи. Следующая кардинальная идея – боговоплощение, богочеловечение. Ее суть в том, что Бог-отец в своей бесконечной любви к людям принял человеческое тело, жил в нем по законам вещественного мира, страдал и умер как человек, будучи невиновным. Этой жертвой он искупил грехи людей и спас их для жизни вечной. Воплотившийся Бог есть Сын Божий, Спаситель (Христос). И поэтому прийти к Богу-отцу можно только через веру в Христа. Наконец, еще одна очень важная идея христианства – это вера в Царство Божье (Небесное). Царство Небесное – это божественный мир, куда в конечном итоге должны прийти люди, чтобы соединиться с Богом для вечной блаженной жизни. Но уже на земле каждый человек может принять его в свою душу подвигом веры и любви («Царство Божье внутри вас».)

Если принимать значение этих идей для культуры как способа взращивания и распространения ценностей, то, очевидно, что христианство считает земное, видимое, природное существование несовершенным и подлежащим преодолению. Но это не значит, что оно отвергает всякие земные ценности. Наоборот, высшей земной ценностью оно утверждает душу человека. Она выше всяких земных благ и важнее мира в целом («что толку, если ты приобретешь весь мир. а душу потеряешь»). Разумеется, что каждая душа заслуживает любви сама по себе, а не в связи с теми или иными достоинствами человека. Во-вторых, таким образом, утверждается в качестве ценности любовь человека к человеку. В-третьих, если душа важнее всех земных благ и мира в целом, и если любить другого человека следует не за что-то, а по-братски, значит еще одной ценностью, внедряемой христианством для культивирования, является свобода. Свобода, как высшее достояние человека, просвечивает через все идеи христианства. Но интенсивнее всего она может быть выражена в подвиге веры. Вера в Христа, в его пришествие, воскресение, в то, что он спас людей и весь мир, настолько не соответствует повседневной жизни, не согласуется с бессмысленными страданиями, гибелью огромного числа людей, болезнями, войнами, ничтожеством, низостью и т.д., что принятие ее выглядит безумием.

Христианство – религия спасения. Для него сутью истории мира является отпадение человечества (в лице Адама и Евы) от бога, подчинившее человека власти греха, зла, смерти, и последующего возвращения к Творцу осознавшего свое поведение блудного сына. Это возвращение возглавили потомки Авраама, с которым Бог заключает «завет» (договор) и дает им «закон» (правила поведения). Цель ветхозаветных праведников и пророков превращается в лестницу, восходящую к Богу. Но даже руководимый свыше, даже святой человек не может очиститься окончательно, и тогда происходит невероятное: Бог воплощается, сам становится человеком, точнее Богочеловеком, в силу своего чудесного рождения «от Духа Свята и Марии Девы» свободным от греха. Бог-слово, Спаситель, Сын Божий является как сын Человеческий, проповедник из Галилеи и добровольно принимает позорную смерть на кресте. Он нисходит в ад, освобождает души творивших добро, в третий день воскресает, является ученикам и вскоре возносится на небо. Еще через несколько дней на апостолов нисходит дух Святой и дает им силу выполнить завет Иисуса – проповедать Евангелие всем народам. Христианское благочестие сочетает в себе этику, основанную на любви к ближнему, с подвигом веры, которое «тесными вратами» ведет в Царствие Небесное. Его цель – обожение верующего, т.е. переход в вечную жизнь с Богом достигается содействием (синергией) человеческих усилий и Божьей благодати.

Аврелий Августин (354-430) ставит в центр своего внимания проблему зла в человеке и борьбу со злом, причиной которой он поначалу считал материю, плоть. Августин полагает, что Бог создал человека праведным, но с волей, способной к добру и злу. Адам и Ева злоупотребили свободой, согрешили, запятнали душу гордыней и себялюбием, а падшая душа заразила и тело, ставшее из слуги души ее господином. Удел потомков Адама – быть во власти соблазнившего их дьявола, носить в себе первородный грех, с раннего детства прибавляя к нему грехи соплеменников и свои собственные. Воля человека стала способна только на зло, которое не было создано Богом. Оно является не чем-то реально существующим, а действием свободной воли людей, пожелавших удалиться от Творца. И так, зло есть лишь отсутствие блага, удаление от него.

Божье милосердие открыло людям путь спасения через искупающую силу воплощения, страдания и смерти Христа. У Августина было свое видение догмата о троичности бога: Любящий (Отец), Любимый (Сын) и Любовь (Святой Дух), который после вознесения Христа Отец и Сын вместе посылают церкви. Спасение зависит не от воли и заслуг человека, а обусловлено благодатью, действием Бога. Но оправдание благодатью распространяется не на всех. Бог по всеведению знал, что воспользуются его дарами немногие, и предопределил назначенное к блаженству меньшинство, а грешное большинство оставил преданным гибели.

Как же христианин может быть уверен в своем спасении? Как сохранить правую веру? Здесь и выдвигается на первый план роль церкви. Церковь – носительница религиозного и нравственного предания, перешедшего от Христа к апостолам, а затем к их ученикам; она также сфера реального присутствия Христа, дающего безошибочность веры. Создание учения о церкви и ее организации стали для христианства важнейшими задачами.

Полезные инструменты