МОСКВА, 8 дек - РИА Новости/Прайм. Новости о покупке 19,5% акций "Роснефти", ставшей крупнейшей приватизационной сделкой за последние годы в России, появились в среду вечером; с тех пор возникло много мнений и комментариев по поводу этого события, однако до сих пор сделка оставляет вопросы.

Не ждали. Блестящая сделка по "Роснефти" стала для Запада большим сюрпризом В западных столицах до последнего не верили, что приватизация пакета акций "Роснефти" будет успешной. Дескать, при режиме санкций ничего не получится. А вот получилось-то как раз все.

Международный трейдер Glencore уже владеет активами российских компаний, например, Glencore plc и ее дочерним обществам принадлежит 25% уставного капитала (33% обыкновенных акций) "Русснефти", однако о ее влиянии на политику компании ничего не известно. Обычно трейдерам неинтересно становиться полноправными партнерами и участвовать в управлении и финансировании — вместо этого, они владеют небольшими пакетами, чтобы иметь доступ к нефти, пояснял газете "Ведомости" аналитик Райффайзенбанка Андрей Полищука.

Действительно, уже известно, что Glencore благодаря участию в сделке получит дополнительные объемы сырья — новый поставочный контракт Glencore и "Роснефти" будет рассчитан на 5 лет и добавит к портфелю трейдера 220 тысяч баррелей нефти в сутки. Полищук считает, что эти объемы могут быть изысканы "Роснефтью" без увеличения добычи, и это не будет противоречить предполагаемому присоединению России к соглашению об снижении добычи ОПЕК на первое полугоде 2017 года.

"Скорее всего, речь идет о текущих объемах. Будет перераспределение от контрактов. Там есть и прямые поставки, но есть и спотовый рынок. Соответственно, со спотового рынка может идти на контракт Glencore. Это не критичные поставки. В конце концов, всегда можно купить у "Лукойла" и продать Glencore по той же цене, в ноль", — сказал Полищук РИА Новости.

Как следует из сообщения на сайте российской компании, "Роснефть" уже имела контракт на поставки Glencore. В марте 2013 году компания подписала долгосрочные контракты с Glencore и Vitol, предусматривающие поставки Glencore до 46,9 миллиона тонн нефти. До начала поставок по указанным контрактам "Роснефть" получила в качестве аванса до 10 миллиардов долларов, которые планировала направить на общекорпоративные и инвестиционные цели. Именно в марте 2013 года "Роснефть" закрыла сделку по приобретению ТНК-BP (всего для покупки ТНК-BP "Роснефть" брала порядка 31 миллиарда долларов кредитов).

Аналитики Sberbank CIB полагают, что швейцарский трейдер Glencore и суверенный фонд Катара QIA вряд ли будут активно противостоять реализации крупных проектов или приобретений, предлагаемых менеджментом "Роснефти", хотя могут выступать в качестве советников.

Впрочем, пока от разглашения дальнейших подробностей приватизации и ее последствий Glencore отказался. Никак не комментирует сделку катарский суверенный фонд, а пресс-секретарь "Роснефти" Михаил Леонтьев пообещал РИА Новости, что все подробности сделки появятся после ее завершения: стороны рассчитывают, что все процедуры и расчеты будут завершены до середины декабря.

При этом Леонтьев сообщил, что новые инвесторы будут иметь представителей в составе совета директоров "Роснефти" по завершению сделки. "А как же, они имеют право на представительство в совете директоров, в соответствии с долей акций. Представительство будет как у BP, у них примерно такая же доля. Состав (совета директоров — ред.) будет обсуждаться по завершению сделки", — сказал Леонтьев РИА Новости.

Вопросы без ответа

Между тем, вопросов к сделке остается больше чем ответов. К примеру, глава "Роснефти" сообщил, что бюджет получит от продажи акций 10,5 миллиарда евро, в то время как в релизе Glencore речь идет о 10,2 миллиарда евро. Хотя Glencore сообщала еще и о своих акциях на 300 миллионов долларов. Однако пока непонятно как они будут монетизированы для расчетов с государством.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, комментируя журналистам сумму сделки, посоветовал обратиться за разъяснениями к "Роснефти". Песков также сообщил, что Кремль и Путин дистанцировались от сделки, не участвовали в переговорном процессе, и всю подготовку проводил глава крупнейшей российской нефтяной компании Игорь Сечин.

Интересует и схема финансирования сделки - как сообщал Сечин, оплата будет произведена, в том числе, благодаря привлечению кредитного финансирования, организованного одним из крупнейших европейских банков, однако будет ли это итальянский Intesa Sanpaolo, выступавший инвестконсультантом приватизации 19,5% акций "Роснефти", не сказано. Неизвестно также, на каких условиях будет выдаваться кредит.

Российские власти и деловые круги позитивно оценили сделку: глава Сбербанка Герман Греф назвал ее очень успешной, в том числе благодаря привлечению качественных инвесторов.

По мнению замглавы бюджетного комитета Совфеда Елены Перминовой, доходы от приватизации "Роснефти" позволят покрыть дефицит федерального бюджета, сократить внутренние заимствования и сохранить средства Резервного фонда.

По словам Пескова, продажа 19,5% акций "Роснефти" консорциуму иностранных инвесторов носит исключительно коммерческих характер, никаких политических аспектов в ней нет. Она показывает, что российские активы интересны инвесторам как внутри страны, так и за рубежом.

Аналитик назвал приватизацию "Роснефти" победой для российского бюджета Решение о приватизации 19,5% акций "Роснефти" гораздо выгоднее бюджету, чем buy back "Роснефти"; для конвертации валюты от сделки в рубли могут быть использованы средства, полученные "Роснефтью" от размещения облигаций, полагает эксперт.

Однако уже вечером в четверг агентство Блумберг со ссылкой на спецпосланника США по международным энергетическим вопросам Амоса Хохштейна сообщило, что США сейчас оценивают сделку по вхождению Glencore в капитал "Роснефти" на предмет соответствия санкционному режиму. По словам Хохштейна, такая сделка — не то, чего ожидали США. Вместе с тем он отметил, что Вашингтон не обязательно ее заблокирует.

При этом, по мнению Германа Грефа, выход на внешние рынки данная сделка не облегчит — "Роснефть" все еще находится под санкциями ЕС и США, ограничивающими для нее доступ к финансированию и технологиям.

Начнём с главного. Что такое власть? Это не пост, это не должность. Это не печать и подпись. Всё перечисленное есть лишь внешняя оболочка, некая упаковка. В которой власть может быть, но её может в этой упаковке не оказаться.

Власть – это возможность влиять на социальные процессы в обществе, опираясь на контроль над ресурсами. Есть у вас есть контроль над ресурсами, значит, вы можете влиять на социальные процессы, значит - у вас есть власть. Если ресурсы вы не контролируете, значит, их контролирует кто-то другой. Значит, он имеет возможность влиять на социальные процессы и, следовательно, власть находится у него.

По-другому в политике и экономике не бывает, как не бывает вакуума власти, который бы не заполнился очень быстро.

Что такое приватизация? Это когда государство отдаёт часть своего контроля над ресурсами в обмен на некую сумму денег. С каждой приватизацией у государства остается меньше власти, потому что оно контролирует все меньше ресурсов экономики.

Некоторое время назад 19,5% акций компании Роснефть были проданы (приватизированы) за 10,5 млрд €. В бюджет России будут добавлены от этой сделки примерно 720 млрд рублей. В средствах массовой информации эта сделка подавалась как большой успех и триумф.

Так ли это?

В подобных крупных сделки в столь деликатной сфере как добыча углеводородов и торговля ими экономика не может быть отделима от геополитики.

С точки зрения геополитики - крупный успех налицо. 19,5% Роснефти купили швейцарская компания Glencore и катарский суверенный фонд. Это показывает отсутствие изоляции, неэффективность и бессмысленность санкций.

С точки зрения финансово-ориентированной мировой экономики – это не просто успех, а самая настоящая крупная победа. Потому, что продать свой ресурс по хорошей цене, в условиях внешнего санкционного давления, во время мирового кризиса - это дорогого стоит.

Но, чтобы сделать правильные выводы о прошедшей приватизации Роснефти, дать верные оценки, мы должны представить себе следующую ситуацию. Водитель разогнался на своём автомобиле «Лада» до 250 км в час. Это успех? Безусловно – данный автомобиль не предназначен для езды на такой скорости, сделать это – значит добиться успеха. Так?

Почти. Тактический успех может привести к серьёзным стратегическим издержкам. Ведь вслед за разгоном авто и установлением рекорда могут наступить не очень приятные стратегические последствия. После такой гонки сразу будет нужен капитальный ремонт двигателя.

Все дело в том, какие цели себе ставит водитель. Если в итоге он получит приз, который втрое покроет будущий ремонт двигателя, то перед нами полностью оправдавшийся расчёт. Если же наградой за риск будет восхищенное похлопывание по плечу со стороны соседа, а стратегической издержкой - самостоятельная оплата капремонта движка, то такие действия мы никак не можем оценить как правильную и дальновидную политику.

Так и с оценкой приватизации 19,5% «Роснефти». Что российское государство получит от этого? Очевидно, что деньги. При этом надо напомнить, что идея продажи госимущества за деньги имеет математический конец. Он наступает очень быстро. Ведь продажа долей не должна приводить к потере контроля над собственностью. В Роснефти государству принадлежало 69,5% - продано 19,5% - осталось ровно 50%. Очевидно, что продолжение дальнейшей продажи ставит под угрозу контроль государства над компанией, что лишает государство основы власти.

Правильность или ошибочность любой стратегии всегда проверяется лишь временем. Успех или неуспех тех действий, которые применяет государство, неотделимы от того, какую стратегию считает верной его лидер. Судя по действиям с приватизацией Роснефти, становится очевидно, что Президент Путин решил по максимуму выжать из задыхающейся, астматической «лошадки» под названием мировая финансово-ориентированная экономика. Получить всё, что можно получить, и проехать на ней до самого финиша гонки, ожидая, когда «лошадь» падет уже за финишной прямой. Риск в данном случае именно в том, чтобы лошадь не пала куда раньше окончания скачки, и нам потом не пришлось бы идти к финишу гонки пешком, да ещё и тащить на себе весьма дорогое седло. Риск и в том, что, продолжая ехать на этой больной лошади, нам приходится поить её «своей кровью».

Продолжение соблюдения правил мировой финансовой системы, где одни создают деньги из воздуха и за эти ресурсы покупают природные богатства других, несёт для нас массу издержек. Играя по этим правилам, соглашаясь с тем, что деньги могут создавать только ОНИ, Россия оказывается в ситуации необходимости всё время что-то ценное продавать. Продолжение такой политики будет требовать необходимости для государства в очередной раз поступиться своей властью, снова продать ресурсы. Отдать их в обмен на возможность «подышать на 10,5 млрд». Экономика вздохнула, подышала, но этот финансовый кислород быстро кончится. И надо опять что-то продавать, чтобы получить очередную возможность для экономики «подышать на миллиарды». Очень скоро наступит ситуация, когда продавать больше будет уже нечего, чтобы не потерять реальный контроль над своей экономикой. Это очень плохой выбор: когда государству надо либо отказаться от власти (продать более 50%), либо, ради сохранения власти, отказаться от «лошадки» (перестать жить по правилам нынешней мировой финансовой системы) в ситуации полной неготовности к такой ситуации.

Готовимся ли мы к будущим ситуациям? Ведь новую лошадку надо объезжать уже сегодня. Мы должны начинать растить, закладывать фундамент того экономического базиса, который нам НЕИЗБЕЖНО понадобится, когда мировая финансово-ориентированная экономика неизбежно трансформируется в нечто новое. А произойдет такая трансформация неизбежно, потому что сегодняшняя система противоречит законам физики, создавая богатство из ничего.

С точки зрения использования имеющихся сегодня возможностей, в рамках сегодня существующей системы, российским руководством делается «на все сто», если не больше. С точки зрения закладки базиса того, как Россия будет существовать на следующий день после перехода мировой экономики в новое состояние, делается катастрофически мало.

В.В.Путин действует, исходя из двух вещей: из реально имеющихся у него возможностей, и из всей полноты имеющееся у него информации. Поэтому, вполне возможно, что его оценка того, насколько у «лошадки» мировой экономики много сил, отличается от нашей, именно из-за полноты информации. Мы готовы поверить ему, как до сих пор верили в других важных вопросах.

Но даже если расчет Президента окажется верным, то ведь за финишем всё равно должна стоять новая лошадь. Если мы выжимаем все соки из старой лошади, то новую готовить всё равно необходимо! Поэтому очень хочется увидеть шаги нашего президента, направленные именно на это.

Кадры решают всё. Если вы возьмете людей, мыслящих либеральными догмами, думающими в либеральной парадигме, то и результат их работы будет исключительно либеральным. Они способны причесать и украсить старую лошадь, но объехать и подготовить новую «лошадку» они не готовы - и даже не собираются.

Подготовка к созданию новой экономики должна начаться с кадровой политики. Единственными убежденными сторонниками развития суверенной российской экономики является часть общества, стоящая на патриотических позициях. И именно эта часть нашего общества, которая становится всё более массовой и широкой, есть естественный союзник президента на его пути к суверенизации экономики России.

Суверенизация экономики начинается с суверенизации кадров . А здесь мы не видим работы, не видим изменений. Мы видим, как на смену либералу Улюкаеву приходит точно такой же либерал, только почестнее. Но мыслящий также и собирающийся действовать в тех же самых либеральных правилах.

Подведём итог:

• Продажа 19,5% «Роснефти» - это успех в рамках сегодняшней мировой экономики, частью которой является и экономика России, построенная на тех же самых либеральных правилах.
• Проблема в том, что дни этой экономики, такого уклада, уже сочтены. Мир неизбежно перейдет к другой экономической системе. Но внутри нашей страны не ощущается подготовки к неизбежным изменениям, наблюдается следование старым правилам и уходящим в прошлое либеральным догмам.

Именно поэтому продажа 19,5% «Роснефти» приводит нас к тревожным размышлениям. Мы научились хорошо выжимать максимум из того, что имеется, но катастрофически мало готовимся к тому, что будет завтра.

P.S. Мой ответ на вопрос приватизации «Роснефти», который был задан 8 декабря на встрече с московскими читателями (полная видеоверсия встречи будет размещена в самое ближайшее время):

Ответ на этот вопрос прост и лежит на поверхности. Вернее, ответа два.

Во-первых, никакой приватизации нет. Приватизация это процесс передачи собственности на активы от государства частному инвестору. Эта передача может быть продажей за деньги, а может быть и безвозмездной передачей (вспомните ту модель российской приватизации, когда контрольные пакеты крупнейших предприятий передавались бесплатно трудовым коллективам, или массированная приватизация жилья в начале 90-х годов за номинальные 15 рублей, которые брались за оформление прав собственности). Частным инвестором может быть отдельный гражданин, получивший квартиру или ваучер, а может быть крупнейшая международная компания. Но, при всем многообразии форм и методов приватизации, главное в ней то, что основные права собственности, включая управление, если речь идет о компании, переходят от государства к негосударственным игрокам.

В этом смысле никакой приватизации «Роснефти» нет. До продажи 19,5%-ного пакета в собственности у российского государства было 69,5% акций, после этой сделки останется 50% плюс 3 акции, т.е. абсолютное большинство голосов на акционерном собрании, где именно простым большинством голосов решаются наиболее важные вопросы по управлению компанией, а именно избрание Совета директоров (процедура голосования, на самом деле, немного более сложная, чем простое голосование, но контроль за большинством голосов на собрании гарантирует получение большинства в Совете директоров, независимо от поведения других акционеров) и генерального директора компании (как б его должность не называлась).

В акционерном законодательстве есть нормы, которые дают дополнительные права владельцам 75% акций, но, поскольку такого количества голосов в капитале «Роснефти» у государства давно уже не было, принципиальной разницы с точки зрения управления компанией между 69%-ми голосов и 50%+1 голосом нет никакой. Как говорится в российском бизнес-сообществе «51% = 100, а 49% = 0».

Единственная разница между 69% и 50% голосов состоит в том, что на 69% акций их владелец получает 69% дивидендов, а на 50% - естественно, 50% (если в уставе компании нет никаких дополнительных правил в этом отношении; но у «Роснефти» их нет). И здесь я подхожу ко второй части ответа на поставленный вопрос.

Годовая прибыль компании «Роснефть» в последние 4 года составляла от 300 до 500 млрд.рублей. При соблюдении нового правила о выплате в качестве дивидендов 35% годовой прибыли это означает, что всем акционерам причиталось бы от 105 до 175 млрд.рублей в год. Давайте для простоты предположим, что в следующие 10 лет среднегодовая прибыль «Роснефти» окажется в два раза больше и на дивиденды будет выплачиваться в среднем 300 млрд.рублей в год. Тогда на проданный пакет акций будет приходиться 58,5 млрд.рублей в год, и получается, что российское государство продало дивиденды, которые оно могло бы получить за последующие 12 лет.

Но это не совсем так. Владельцем и продавцом акций юридически является не Российская Федерация, а компания «Роснефтегаз», принадлежащая государству на 100%; и всем, кто следит за этим сюжетом, хорошо известно, что дивиденды от «Роснефти» «Роснефтегаз» регулярно получает, однако, государству их отдавал далеко не в полном объеме (то же самое происходило и с 10% акций «Газпрома», которые тоже принадлежат не государству, а «Роснефтегазу»). То есть Российская Федерация заключила очень даже неплохую сделку – государство, по сути дела, забрало у «Роснефтегаза» те дивиденды, которые он мог бы получать и не отдавать государству, вообще.

А деньги российскому бюджету сейчас очень как нужны: экономика не растет, нефтяные цены упорно держатся у отметки 50 долларов за баррель, дефицит бюджета составляет примерно 20% от его расходов, а западные санкции не дают возможности профинансировать его (дефицит) за счет заимствований на рынке. В результате, практически, весь дефицит финансируется за счет использования средств Резервного фонда, что, в принципе, нормально и не создает проблем, за исключением одной – остатки средств этого фонда стремительно уменьшаются, и скоро их не останется совсем. А еще через пару лет после этого и вторая кубышка, Фонд национального благосостояния, может полностью исчерпаться. Вот для того, чтобы оттянуть этот момент – полного исчерпания финансовой подушки безопасности – правительство и пошло на продажу маленького пакета акций «Роснефти». Что, подчеркну еще раз, никак не повлияло на возможность правительства, вернее Кремля, осуществлять полный контроль и единоличное управление деятельностью этой компании.

Новый этап приватизации крупных компаний может начаться в ближайшее время

Сам термин «приватизация» применительно к государственным активам мы немного забыли. Пора вспоминать: глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев считает, что в 2016 году возможна приватизация пакета акций компании «Роснефть». И, в который раз, все хором загодя предупреждают: «Только не по сценарию «прошлой» приватизации».

Мало что другое среди действий российских властей воспринималось бы народом столь же негативно, как приватизация. Пожалуй, только горбачевская программа борьбы с пьянством и алкоголизмом. Стоит ли удивляться, что после поголовной «ваучеризации» и залоговых аукционов чуть ли не все последующие «масштабные» приватизационные планы и проекты так и остаются нереализованными.

В план приватизации с 2014 до 2016 года заложено очень многое. К примеру, продажа крупных, в 10%, а то и 20-25%, пакетов акций таких компаний, как «Транснефть», РусГидро, АЛРОСА, Уралвагонзавод, банк ВТБ, Аэрофлот и Совкомфлот, и даже РЖД.

Пока еще никто не отменял и полную продажу аэропортов Шереметьево и Внуково, Росспиртпрома и Объединенной зерновой компании, Ростелекома, а также детища Анатолия Чубайса - компании РОСНАНО.

План, скорее всего, придется если не отменять, то уж точно, продлевать его сроки. И делать это уже просто в силу того, что наши имущественные ведомства физически не способны эффективно подготовить к продаже так много всего и сразу.

На данный момент активно обсуждается фактически только перспектива продажи 19,5% акций «Роснефти». Специалисты уже успели назвать это пакет «вишенкой на торте», хотя самого «торта» Росимущество пока на всеобщее обозрение не выставило. В этом ведомстве, похоже, считают, что пока вполне достаточно заявлений профильного министра, А. Улюкаева. А он уже неоднократно говорил, что планы по приватизации будут корректироваться на стадии обсуждения бюджета, ориентироваться придется на рыночную ситуацию, но пока нет оснований для того, чтобы что-то исключать из намеченного списка.

Что ж, время обсуждения бюджета уже прошло, его утвердили, а сумму в 99 миллиардов рублей, заложенную в план приватизации на 2015 год, так никто и не отменил. Но понятно, что без «Роснефти» ее получить никак не удастся. Интересно, что в приватизационном плане фигурирует еще и 423 миллиарда за счет дивидендов от той же «Роснефти». А ведь, снижая свою долю в компании почти на треть, государство в перспективе теряет ту же треть в дивидендах. Шило на мыло менять будем? Стоит ли вообще игра в такую приватизацию свеч?

Остается напомнить, что постановление об отчуждении 19,5% акций «Роснефти» для последующей приватизации было подписано еще в декабре 2014 года. Однако реализация плана уже не раз откладывалась. Не исключено, что будет отложена и в этот раз: все-таки, ситуация для продажи сегодня неблагоприятная. Нефтяная конъюнктура сейчас хуже некуда, однако акции «Роснефти» даже в таких условиях котируются весьма неплохо, между отметками 240 и 250 рублей за штуку. В рублях это существенно выше цены первичного размещения в июле 2006 года, когда они стоили чуть выше 200 рублей. Однако в валюте, после двух девальваций рубля, более чем в два раза, сегодня они стоят 3,6 против 7,55 доллара.

Нет никаких сомнений, что покупатели на пакет «Роснефти» найдутся. Преимущество ее нынешней не самой высокой цены – возможность привлечь максимальное количество потенциальных покупателей.

Что ж, 2016 год уже не за горами. Понятно, что для успешного размещения акций правительству лучше все-таки дождаться хотя бы частичного восстановления цен на нефть. Президент компании Игорь Сечин недавно заявил, что цена акций при приватизации должна быть не ниже 8,12 доллара. Трудно с ним не согласиться, ведь он хочет выручить за ее долю - для государства! - как можно больше. На сегодняшний день, с точки зрения наполнения бюджета, совершенно очевидно: это не лучшая сделка. Продавать нефтяные акции в период низких цен на сырье?

Тем более что серьезных финансовых трудностей нет ни у правительства, ни у Центрального банка. У нас сегодня почти минимально возможный дефицит бюджета, страна сохраняет значительные валютные резервы.

Тогда зачем вся эта затея? Неужто ответ следует искать, согласно рекомендациям древних римлян, которые ставили вопрос ребром: «Кому выгодно?». Читатели, узнавшие о предстоящей продаже, уверяют: речь идет о некоей «многоходовке».

Осталось подождать немного. И мы узнаем, сколько заработало государство на спешном избавлении от ценного актива. И сколько - покупатель, сумевший ухватить лакомый кусок по дешевке.

Алексей Подымов – шеф-редактор информационного агентства «Финансовый контроль – новости»

Специально для Столетия

Декларация по УСН